Как Петербург стал винным городом, сколько молодых людей ест фастфуд ежедневно, почему богатые не питаются более здоровой пищей и что случилось с домашней кухней в России?
Об этом «Бумаге» рассказал профессор СПбГУ, доктор социологических наук Юрий Веселов. Он занимается социологией питания и изучает, что едят петербуржцы разного возраста и с разным доходом, какие рестораны предпочитают и насколько разнообразно питаются.
Что привычки в еде могут сказать об обществе и как социологи изучают питание
Социология питания занимается прежде всего теорией, а потом уже различными исследованиями, которые подтверждают (или нет) гипотезы. Поэтому социология питания тесно связана с историей питания.
Питание — это абсолютно социальная потребность. Мы биологические существа и должны что-то пить и есть, потому что того требует природа. Но эта потребность превращается в социализированную. На кофе-брейке мы пьем кофе, но еще и разговариваем. Еда символизирует определенную социальную ситуацию.
Пример социализации пищевых потребностей. Японские рыбаки в XVIII веке оказались выкинуты на территорию Дальнего Востока России и попали в поселение. Умирают от голода, но не едят мясо. Потому что в культуре нет мяса, и они только под страхом смерти начинают его есть.
То же самое антрополог Одри Ричардс пишет про африканские племена: едят одни овощи, а другие — полезные, хорошие — вообще не едят. Или, например, почему тайцы мешают рыбу и мясо, а мы нет? Пост. Рыба и мясо не мешаются именно из-за религиозных традиций. Сейчас мы этим традициям не следуем, а система социализации питания осталась. Человечество, говорил Леви-Стросс, начинается с кухни.