Несмотря на пандемию и связанные с ней ограничения, полевой сезон лаборатории археологии, исторической социологии и культурного наследия имени Г. С. Лебедева СПбГУ принес ряд интересных находок.
В частности, были обнаружены шведские редуты и предполагаемое место часовни странника Александра Крайнева. Кроме того, сотрудники начали исследование средневекового могильника во Всеволожском районе. О культурном слое Санкт-Петербурга и Ленобласти, об археологических экспедициях и пересмотре научных теорий, а также об особенностях профессии археолога рассказала заведующая лабораторией Елена Михайлова.
Как и кем выбираются объекты для раскопок и изучения? Как вы узнаете, что и где нужно искать? Как проходит экспедиция и дальнейшая работа с находками?
Начать, наверное, следует с того, что современная археология — это очень разноплановая научная дисциплина, в рамках которой «уживаются» и изучение древнейшего человечества, и уточнение сведений о сравнительно недавних эпохах, и исследование памятников архитектуры, и многое другое. За годы развития археологии накоплена масса материалов, многие из которых еще не до конца осмыслены и введены в научный оборот.
Так что самые основные знания об археологических памятниках получены еще нашими предшественниками. Студенты из курса «Основы археологии» узнают, какие типы памятников и артефактов характерны для определенных эпох и регионов, какова методика их поиска, как их датируют. А затем начинается самое интересное — решение нерешенных проблем, изучение подробностей, подтверждение или опровержение собственных гипотез.
Чаще всего археологи выбирают для изучения памятники, раскопки которых могут дать новую информацию для разрешения научных проблем, которых в археологии, как в любой дисциплине, великое множество. Раскопки древнего поселения, например, расскажут о занятиях и достатке жителей, планировке поселка, его оборонительных сооружениях и о многом другом. Каждый зафиксированный при раскопках факт рано или поздно займет свое место в мозаике сведений о прошлом, которую собирает археология.
Бывает и так, что археолог не сам выбирает объект изучения, за него это делают обстоятельства. Памятник археологии может разрушаться по естественным причинам или оказаться на территории, отведенной под строительство. В таких случаях начинаются так называемые охранные археологические исследования. Их ведут те же исследователи по тем же методикам, и результатом таких работ оказывается точно такой же научный отчет о проведенных исследованиях.
Вообще, надо сказать, что любые раскопки — исследование, разрушающее памятник. После завершения раскопок остается своего рода виртуальная модель изученного объекта — его подробное описание в научном отчете и коллекция собранных в процессе находок. Провести раскопки заново невозможно, и потому сама идея «раскопок ради раскопок» в нынешней археологии не слишком приветствуется. Должна быть достаточно веская причина для того, чтобы врезаться лопатой в культурный слой. Мы хорошо понимаем, что лет через пятьдесят или сто наши преемники извлекут из тех же объектов гораздо больше информации о прошлом.
Когда экспедиция завершается, наступает время написания отчета о проведенных исследованиях и обработки находок. В научном отчете собирается воедино вся полученная в ходе работ информация, до самых мелких подробностей. Все, что увидели и поняли во время раскопок, становится подробным описанием, альбомами чертежей, фотографий и рисунков, по которым любой читатель научного отчета может получить полное и точное представление и о результате, и о самом процессе раскопок памятника. Находки заносят в опись, реставрируют, зарисовывают и фотографируют и после завершения всех положенных процедур передают в музей.
Но даже самый яркий и «богатый» памятник — это только один изолированный объект. Его нужно сопоставить с другими, чтобы воссоздать целостную картину. Это длительный процесс, когда исследователи раз за разом обращаются к археологическим материалам, отчетам, коллекциям и публикациям, а каждый вновь установленный факт вызывает новые вопросы и ставит новые проблемы.
Помогают ли археологам цифровые технологии и современные гаджеты? Какие появились новые методы работы?
Разумеются, помогают, как и всем! Принципиально новых методов, пожалуй, не появилось, но современная цифровая техника помогает работать быстрее и точнее, чем раньше. Мы можем делать цифровые модели объектов, быстрее и точнее вести топографическую съемку, использовать GIS-технологии и многое другое.
Какие возникают сложности в работе?
Сложности самые разные. Любая экспедиция — это большой, сложный проект. Неминуемо возникают какие-нибудь накладки, которые с большим или меньшим успехом улаживаются. Может не повезти с погодой, могут возникнуть заминки с оформлением документов или организацией работ. Можно даже найти что-то неожиданное и интересное и задержаться на раскопе гораздо дольше, чем первоначально рассчитывали.
Над какими проектами ведется работа сейчас, какие планируются?
Сейчас, зимой, мы пишем отчеты о проведенных исследованиях, готовим к введению в научный оборот результаты работ прошлых лет.
Самый важный «кабинетный» проект сейчас — научная обработка коллекции предметов, собранных в ходе реконструкции здания Наугольных палат Меншиковского дворца (Графитовые стены и лимонные капители: в СПбГУ рассказали об изначальном облике дворца Меншикова). В ходе работ, ведущихся Университетом, наши сотрудники собрали несколько тысяч артефактов XVIII — начала XX века, скопившихся в межэтажных пространствах и засыпке подвалов. Теперь необходимо каждый из предметов определить, датировать, внести в опись, сфотографировать и зарисовать. Это долгая и нудная работа, но ее результатом станет готовая к экспонированию и научным исследованиям уникальная по своей целостности коллекция предметов, характеризующих историю и быт Первого кадетского корпуса (Археологи СПбГУ сделали более 10 000 находок в Первом кадетском корпусе).
Параллельно идет работа по подготовке к печати наших работ на территории Ленинградской и Псковской областей, на Петроградской стороне в Петербурге. В предстоящем полевом сезоне мы планируем продолжить начатые работы. Наша экспедиция уже много лет изучает важный комплекс памятников Которского погоста (Археологи СПбГУ нашли ценные предметы, выброшенные «черными» копателями) на севере Псковской области, материалы этого памятника чрезвычайно важны для изучения процесса сложения древнерусской культуры и древнерусской государственности на территории Северо-Западной Руси. Планируется завершение раскопок средневекового могильника Стремление на западе Ленинградской области, продолжение разведочных работ на территории Северо-Запада. Важной частью наших работ является историко-культурная экспертиза земельных участков, на которых запланировано строительство: такие участки необходимо обследовать, определить, есть ли на них памятники археологии, а если есть — предложить меры по их сохранению или провести спасательные раскопки.
Какие находки, на ваш взгляд, стали самыми важными и интересными за минувший сезон и за все время вашей работы?
Сложно сказать, какие находки самые важные, — все важны, потому что все что-то рассказывают нам о прошлом. Это может быть и небольшая бусина, которая позволила точно датировать целое поселение, и фрагменты керамики, которые расскажут о хозяйственных традициях. Вот только некоторые из результатов минувшего сезона.
В Выборгском районе Ленинградской области у пограничного перехода Торфяновка выявлен ряд каменных сооружений — спиралевидных лабиринтов и выкладок. Наиболее близкие аналоги выявленных объектов известны на территории Южной Финляндии и островах Финского залива. Выкладки в форме колец, спиралей или более сложных «лабиринтов», иногда в виде вытянутых или подпрямоугольных конструкций встречаются как в виде самостоятельных сооружений, так и в основании каменных курганов или так называемых каменных куч.
У деревни Большое Стремление Кингисеппского района Ленинградской области мы частично раскопали средневековое кладбище — так называемый курганно-жальничный могильник.
Могильник был открыт в 1978 году Ольгой Игоревной Коньковой, в тот момент студенткой пятого курса кафедры археологии исторического факультета ЛГУ. Осенью 2019 года археологическая экспедиция лаборатории археологии, исторической социологии и культурного наследия исследовала более 1100 кв. м, в пределах этой площади было открыто 112 могил. Исследования показали, что курганно-жальничный могильник Большое Стремление — христианское (православное) кладбище, на котором похоронены, по всей вероятности, жители ближайшей деревни. Кладбище функционировало на протяжении как минимум XIII–XV веков, а возможно, и несколько дольше. Раскопками установлена планировка исследованной части кладбища (ряды могил, отдельные участки их концентрации — вероятно, отдельные семейные участки), выявлены интересные детали погребального обряда (помещение гранитных валунов в могилы в районе головы, груди, ног), равномерность размещения могил позволяет предположить, что каждая была отмечена не сохранившимся до нашего времени деревянным крестом.
В слое кладбища собрана коллекция фрагментов керамических сосудов, оставленных там после поминок, в погребениях были обнаружены небольшие разнотипные (типа перочинных) ножи, редкие украшения (серьги, застежки), небольшой (вероятно, боевой) топор.
Выборг, Приозерск и Старую Ладогу хотят превратить в туристическую Мекку. Ленобласть делает ставку на проект «Серебряное ожерелье России». Велись ли (может быть, планируются) работы в этих исторических поселениях? Какие объекты в Ленобласти, на ваш взгляд, перспективны в плане исследования?
Конечно же, такие значимые места, как Ладога, Выборг и Приозерск, нужно обустраивать и показывать людям во всем их очаровании, здесь много работы не только археологической, но и организационной, реставраторской, хранительской. Эти средневековые города изучаются уже много лет — в Старой Ладоге, например, первые раскопки были проведены еще в 1708 году. Наша лаборатория постоянно взаимодействует с коллегами, работающими на этих памятниках.
Но наши собственные научные интересы более связаны с иными памятниками, не городскими: могильниками и сельскими поселениями, городищами, приграничными крепостцами. Таких объектов на территории Ленинградской области множество, и все они перспективны, так как, повторюсь, все они — памятники прошлого, которые могут о нем рассказать. Не менее важно, на мой взгляд, и то, что рассказывают они не только о крупных исторических процессах, но и об истории конкретных деревень и поселков, существующих по сей день.
